Украинская деревня в Чикаго
Штат Иллинойс, США, июнь 2015
Google Карты, Яндекс.Карты
В Чикаго есть небольшой исторический район, носящий название Ukrainian Village — единственный в своём роде украинский квартал за границей, сохраняющий ярко выраженные внешне черты украинской национальной идентичности. Здесь находятся несколько украинских церквей, культурных и коммерческих предприятий — такого нет больше нигде, хотя районов с большой концентрацией выходцев из Украины в больших городах западных стран предостаточно. Именно этот район фигурирует в фильме «Брат-2».
Изначально район был деревней в прямом смысле слова — когда Чикаго ещё не разросся, здесь была сельская местность. В конце 19 века тут начали селиться славяноязычные иммигранты из Восточной Европы, в основном поляки и словаки. С началом Первой мировой войны начался массовый приток этнических украинцев из Австро-Венгрии и Российской империи. Последующие катаклизмы века — революция и гражданская война в России, большевизм, коллективизация и голод в СССР, нацистская оккупация и сменившее её наступление Красной армии — вызвали несколько волн эмиграции с территории современной Украины, и Чикаго стал одним из важных её направлений в Новом свете.
Сегодня в Чикаго проживает около 46 000 украинцев — это гораздо меньше, чем, например, в Нью-Йорке, где их около 160 000. Тем не менее, такой украинский район есть только здесь (в остальных городах украинцы чаще всего живут вперемешку с другими иммигрантами из бывшего СССР). В Украинской Деревне Чикаго проживает около 15 000 выходцев из Украины и их потомков, она является важным культурным центров украинской диаспоры.
Большая часть украинских предприятий сосредоточена на прилегающему к району с юга проспекту Вест-Чикаго Авеню, примерно между улицами Норт-Дамен авеню и Норс-Вестерн авеню (ближайшие станции метро — Дивижн и Чикаго на синей ветке). Отсюда виден центр города с небоскрёбами.
Впрочем, если вы ожидаете тут увидеть что-то вроде украинского Брайтон-бич или Чайна-тауна, с кучей магазинов и толпами гуляющих по улице соотечественников Тараса Шевченко и Ивана Франко, вы разочаруетесь — район на самом деле очень мал. Пара-тройка продуктовых магазинов, столько же ресторанов, один украинский банк, несколько офисов организаций диаспоры, три церкви, да несколько контор с украинскими флагами — вот, собственно, и всё.
Если вы едете на машине, и не очень внимательно смотрите по сторонам, его легко проскочить совсем.
Поэтому внимательно ищите глазами сине-жёлтые флаги и хорошо заметный из-за домов украинский костёл, который резко выделяется на фоне местной архитектуры.
На улице расположены здания различных организаций диаспоры, история которых насчитывает несколько десятилетий. Пласт — старейшая украинско-американская организация скаутов, основанная в 1911 году.
«Самопоміч» («самопомощь») — основанная послевоенной эмиграцией организация взаимной помощи. При ней был создан свой кредитный кооператив, существующий и поныне. Отличие кредитного кооператива от просто банка в том, что он выдаёт ссуды и принимает вклады только от своих членов, в которые в данном случае берут только людей украинского происхождения либо членов организаций диаспоры.
Украинский институт современного искусства. В Америке есть несколько украинских музеев.
Разные украинские предприятия.
Магазины.
Сувенирные флажки и украинские открытки в одном из магазинов.
В районе есть три церкви, представляющие основные национальные конфессии. Православная (относится к Константинопольскому патриархату).
Католическая.
В моём сознании кириллица почему-то плохо сочетается с католичеством.
При ней содержится украинская католическая школа, которая обучает детей с детсада по 8 класс. В сущности это просто обычная американская частная школа с некоторым символическим украинским уклоном, в которой на английском учатся дети разных национальностей (в противном случае её существование было бы экономически нецелесообразным).
Грекокатолическая (или униатская) церковь, которая подчиняется Ватикану, но обряды и оформление в ней как у православных.
У православных какие-то очень старые и выцветшие флаги. Кто-нибудь, объясните этим ребятам, что когда флаг истрепался или выцвел, его следует заменить, иначе, согласно правилам использования флагов, это считается неуважением.
В районе есть и другие церкви, например, русская.
Или польская с любопытной архитектурой и памятником папе Иоанну Павлу II.
Сине-жёлтые флаги иногда попадаются и на частных домах. В США, если вы вывешиваете иностранный флаг, рядом принято вешать американский. Вопреки популярному заблуждению, вывешивать только иностранный не запрещено федеральным законом, хотя это также считается неуважительным.
На многие окна приклеены наклейки о солидарности с Украиной.
Табличка «следим за районом, если что, звоним в полицию». Например, если около вашего дома ходит подозрительный бородатый москаль с фотоаппаратом.
Тягнибок одобряет.
Сам по себе район очень тихий и приятный, и официально считается исторической достопримечательностью Чикаго.
Он считается благополучнее прилегающих к нему.
В Чикаго существует такое явление, как почётные имена улиц. В нулевых годах 20 века муниципалитет решил устранить путаницу с городской навигацией — множество тех же самых улиц в разных районах носило разные имена и имело свою собственную нумерацию, а после поглощения городом близлежащих деревень эта проблема особенно усугубилась. Было решено, что все тянущиеся на многие километры проспекты получат единые имена или номера, а также единую для каждого из них нумерацию домов. Однако, жителям районов разрешили давать улицам «почётные имена» — какой-нибудь проспект в пределах одного района может иметь дополнительное название, с целью увековечить человека или исторический топоним. Такая система используется во многих американских городах. Поэтому официальные названия улиц в США всегда очень некреативны — Западный бульвар, улица Озёрная, улица Вязов, проспект Вашингтона, либо вообще отсутствуют, вместо этого используя номера (1-я улица, 2-я улица, 42-я улица), что, впрочем, сильно упрощает навигацию (особенно учитывая, что планировка американских городов обычно представляет идеальную квадратную сетку). Одна улица редко когда имеет более чем одно название (что не редкость для Европы), даже если растянута на 30 километров. А для увековечения кого-либо даются почётные имена, не использующиеся в официальной адресации. Основные имена улиц обычно пишутся на зелёных табличках, почётные — на коричневых. Эта улица в пределах Украинской Деревни носит почётное имя Андрея Шептицкого (1865—1944) — украинского грекокатолического священника и гражданского деятеля.
Китаянка-зомби.
Переулки используются для гаражей и хранения мусорных баков. Чёрных — для обычного мусора, синих — для перерабатываемого.
Борьба с крысами.
Чикагская стандартная остановка и оранжевая мусорная корзина.
Столб с наклейками.
Реклама украинского мероприятия.
Украиноязычных жителей я встретил — как пожилых (они выглядели как типичные американцы, которых я бы ни за что не отличил бы, если бы не услышал украинскую речь), так и среднего возраста и молодых, которые выглядели как типичные восточноевропейцы. Но представителей других национальностей встретил ещё больше.
К сожалению, Украинская Деревня постепенно становится всё менее украинской — старое поколение уходит, а их потомки ассимилируются и уезжают, превращаясь в американцев и теряя связь со своей культурой. Этнический состав района становится всё более разнообразным, и доля украинцев неуклонно падает. Бо́льшая часть вновь прибывших иммигрантов из Украины обычно селится в русскоязычных районах, поскольку русским языком владеют гораздо лучше (по моим наблюдениям, свободно украинским владеют только жители западных регионов, большинство же говорят на русском или на суржике), и работу без знания английского там найти проще. С другой стороны, для такого небольшого района вновь прибывших украиноязычных вполне хватает, украинские организации и институты, пускай и несколько американизированные, продолжают функционировать — дела обстоят вполне нормально, особенно на фоне крайне плачевного состояния дел белорусской диаспоры.
* * *
Ужинал я в маленьком ресторане «Старый Львов».
Компания в нём собралась любопытная — чёрная девушка, работающая преподавателем английского языка в Костроме (!), и приехавшая в отпуск (по её словам, в России она чувствует себя гораздо комфортнее и безопаснее, чем на своей родине, в США), русскоязычный чувак из Одессы, двое американцев, и бармен/официант по имени Мариан из Львова. Не буду передавать всё содержание бесед, но выскажусь немного по «украинскому вопросу».
Несмотря на владение украинским языком, я никогда не скрываю, что я из России, поскольку «ненавидящие всё русское фашисты-бандеровцы» существуют только в больном воображении потребителей российской госпропаганды. В реальности украинцы, даже самые западные, хорошо относятся к русским, разумеется, при условии, что те уважают украинскую культуру, язык, самобытность и независимость, и не поддерживают агрессию против Украины. Иными словами, украинцы понимают разницу между русским и «ватником». Сам же я не могу понять как раз «ватников», то есть русских шовинистов, которые никогда не стеснялись своего открытого пренебрежения ко всему украинскому, но при этом удивляются, за что их не любят.
Как сказал Мариан, ненависти к России он не испытывает, но действия России по отношению к Украине за последние полтора года ощущаются «как нож, всаженный в спину». Конечно, мне, как россиянину, неприятно слышать такие вещи — даже если ты никогда не поддерживал действий Путина и категорически не одобрял агрессии и шовинистической истерии, ты всё равно являешься представителем России, а значит и морально несёшь какую-то часть коллективной ответственности за её действия. С этим чувством вины ничего нельзя поделать — оно ещё много десятилетий будет преследовать каждого русского, способного к национальной рефлексии.